Yes, we know*
Меню розділу* Да, мы знаем; YES — Yalta European Strategy (Форум Ялтинская европейская стратегия)
В то время как в Ялте проходила Восьмая ежегодная конференция «Ялтинская европейская стратегия» (Yalta European Strategy — YES), мировая экономика боролась против очередного шторма. Дефолт Греции уже практически неизбежен. Потеряв одного члена команды, Брюссель теперь борется за то, чтобы волна неплатежеспособности не накрыла остальных. Инвесторы каждый день прибавляют паники, усугубляя падение фондовых индексов по всему миру. Перспектива рецессии в США ни у кого не вызывает сомнения.
Участникам форума повезло. Те, кто приехал выступить на YES-2011, лучше остальных знали, чего стоит ждать от будущего по каждому из ключевых вопросов глобальной повестки дня. YES, очевидно, пытается стать для Украины собственным «Давосским экономическим форумом»: год от года в Ялту приезжают все более именитые спикеры. Они дают возможность из первых уст узнать, что происходит на мировой политической и экономической кухнях. И пусть масштабу форума еще очень далеко до Давоса, но уровень спикеров — вполне под стать. В Ялте, к примеру, уже побывали экс-президент США Билл Клинтон и уже экс-глава МВФ Доминик Стросс-Кан, а в нынешнем году — экс-премьер Великобритании Тони Блэр и президент Израиля Шимон Перес.
Все они приезжают не просто поговорить, но и найти решение глобальных проблем. Мы выделили три самых острых вопроса мировой повестки дня и варианты их решения, предложенные участниками YES 2011 года.
Проблема: рецессия в США
Решение: активнее стимулировать спрос
Чтобы описать причины нынешних катаклизмов, охвативших Соединенные Штаты, Ларри Саммерс, 8-й директор Национального экономического совета США, решил использовать пример, который однажды уже пригодился экономистам XX столетия. «В 1931 году Джон Мейнард Кейнс опубликовал свое знаменитое эссе о начале депрессии в британской и американской экономиках. Описать их он решил на примере проблемы работы магнитоэлектрических машин — так в Британии тогда называли электрическую систему автомобилей. Кейнс говорил о том, что машина может перестать ездить не потому, что авто в целом неправильно спроектировано, не потому что водитель не умеет ездить, а просто из-за технической проблемы, в результате которой в двигателе не происходит возгорания. Если устранить эту проблему, машина поедет», — цитирует Саммерс.
Технической проблемой, из-за которой сегодня не едет авто мировой экономики, по мнению Саммерса, является проблема спроса по обе стороны Атлантики. «Проблемы американской и европейской экономики никоим образом не касаются ни природы общества, ни изменения системы производства. Эти проблемы вытекают из неправильной работы финансовой системы, следствием которой является слишком низкий спрос», — говорит он. Американские потребители не покупают вещи, потому что у них нет дохода. Компании не нанимают людей, потому что их продукция не продается. «Чтобы «завести автомобиль», — уверен Саммерс, — нужно просто вернуть спрос». Саммерс уверен, что большую роль в этом может сыграть фискальная политика, а также монетарные методы, которые бы позволили увеличить ликвидность на рынках. Хотя Юрген Фитчен, член совета правления (а в ближайшее время он займет должность содиректора) Deutsche Bank AG, считает, что Штатам нужно обеспечить не просто спрос, а стабильный спрос. «Часто мы совершаем действия, которые решают одну проблему, но сразу же создают базу для возникновения пузырей и новых кризисов, — говорит он. — Мир и без того перенасыщен долгами. Мы должны стимулировать спрос, но в то же время — снизить закредитованность, хотя бы в каких-то аспектах».
Безусловно, соглашается Саммерс, увеличивать расходы лишь за счет кредитов опасно — это вновь может привести к слишком большому росту задолженности. Поэтому он предлагает во всем искать компромисс. «Если человек садится на слишком жесткую диету, он может стать анорексиком. Но если на диету сяду я, — и Саммерс показывает на себя и на свою грузную фигуру, — это не станет поводом для волнений». Учитывая то, в каком состоянии экономика ЕС и США находится в данный момент, их центробанкам не стоит бояться инфляции — она вовсе не является главной проблемой, а значит, большие государственные расходы также ею не являются.
Впрочем, даже если поломку все же получится устранить, лучший прогноз, на который надеется Саммерс, это то, что рецессии в США удастся избежать, но лишь в техническом плане: «С точки зрения поведения экономики каждый, кто не является экономистом, будет все же ощущать себя как во время рецессии — со столь низким темпом роста экономики, который в течение следующего года или двух не сможет облегчить ситуацию с безработицей». Известный американский журналист и редактор Thomson-Reuters Digital Христя Фриланд напомнила о намерении администрации Барака Обамы попытаться решить проблемы США, изменив экономическую модель страны и «сдвинув» ее ближе к экспортоориентированной модели. Но глава Deutsche Bank AG считает, что экономический сдвиг в Штатах не решит всех проблем. «Ведь если, скажем, вся Европа сейчас решит перейти на экс-портоориентированную модель развития, кто согласится на торговый дефицит (из-за преобладания импорта над экспортом в свои государства. — Ред.)? Не может весь мир строить свои экономики как экс-портоориентированные!» — восклицает Фитчен. И предлагает странам беречь то, что делает их уникальными.
Проблема: кризис суверенных долгов в еврозоне
Решение: распределить роли в семье
Если проблемы США можно решить, «поменяв свечу зажигания», то к проблемам ЕС, говорит Ларри Саммерс, нужно искать совершенно другой подход. «Два последние года (в истории ЕС) можно охарактеризовать так: «иногда — слишком мало, иногда — слишком поздно, но чаще всего — и то, и другое, — констатирует он.
— Все это время политики еврозоны делали критически возможный минимум оттого, чтобы избежать катастрофы».
Да и вообще, говорит Саммерс, сегодня ЕС напоминает плохую семью. «Обычно есть две модели отношений. Первая — когда я даю своим детям, которые учатся в колледже, деньги. Мы вместе обсуждаем их траты, и я — при их участии — определяю, как будет выглядеть их бюджет. Второй подход — я даю детям определенную сумму. Это все, что у них есть, и они могут поступить с этими деньгами как захотят, но они должны уложиться в эту сумму. Что происходит в ЕС? То, как тратить деньги — и сколько тратить — решают исключительно дети. Плачу за их решения я, и при этом я не имею права вмешаться в то, как они тратят», — объясняет Саммерс.
Другими словами, для начала ЕС нужно решить, какая отцовская роль им больше подходит. Первый сценарий — когда ЕС будет нести финансовый контроль за работой конкретных государств. Второй — сохранение национальной автономии, когда Брюссель не имеет контроля, но не несет и ответственности за проблемы отдельных стран.
Юргену Фитчену больше нравится первая модель. «Самое важное сейчас — убедить страны-члены ЕС передать больший контроль над своей фискальной политикой (в Брюссель)». Правда, Христя Фриланд задалась справедливым вопросом, согласны ли немецкие «родители» и дальше платить за расходы их европейских «детей». Но Фитчен знает, как можно убедить Берлин. Германия — страна, которая больше других выиграла от создания единого рынка в ЕС. И если страны, в которые Берлин экспортирует львиную долю своих товаров, будут в бедствии, проблемы возникнут и у самого Берлина: «Если вы объясните этот простой факт рядовому немцу, он гораздо быстрее согласится (и дальше оплачивать греческие счета)», — уверяет он.
Проблема: «арабская весна»
Решение: ждать обновления властных режимов
Западные СМИ смотрят на революции в арабском мире как на следствие двух причин. Первая — нежелание мириться с авторитарными, погрязшими в коррупции режимами. Вторая — это «хлебная» революция, то есть революция бедных, которые хотят лучших условий жизни. Тарек Осман, египетский аналитик и писатель (автор книги «Египет на раздорожье»), считает, что подобный взгляд слишком узок. «Обе причины, безусловно, верные. Но я бы предложил немного более комплексное видение того, что происходит», — говорит он. Такое видение будет, если учесть три долгосрочных тренда развития арабского мира.
Первый — то, что ни Египет, ни подавляющее большинство других стран региона за последние 150 лет не состоялись как государства. Три крупнейших эксперимента, которые были проведены в арабском мире, не увенчались успехом. Первый — это арабский либерализм, который государства пытались построить с середины XIX по середину XX века. Вторым экспериментом был арабский национализм, который пытался отстоять права бедных и среднего класса. Наконец, последние 35-40 лет, которые Осман называет очень «извращенными», прошли под девизом капитализма. И этот эксперимент вновь провалился.
Второй тренд — это огромное количество молодежи. «В арабском мире более 190 миллионов людей до 30 лет. Только в Египте — 45 миллионов. Около 56% молодых людей не достигли 20 лет, — приводит цифры Тарек. — И когда начались серьезные экономические проблемы, молодые люди осознали, что они страдают от проблем, за которые они не несут ответственность и которые они не создавали».
Наконец, третий тренд — это стремительные экономические сдвиги в арабском мире. «35 миллионов людей в арабском мире живут менее чем на 1 евро в день, но при этом поразительным образом не делают ничего, чтобы изменить это — такой себе пример интеллектуальной лени», — говорит Осман. В то же время стремительно растет число представителей среднего класса, которые больше не надеются на то, что в конце месяца государство выплатит им зарплату. «Невероятными — математически невероятными темпами растет в регионе число компаний малого и среднего бизнеса» , — говорит он.
Именно поэтому арабская весна распространится не только на те государства, которые уже в огне революции, но и на богатые арабские королевства. «Я не верю, что какие-либо государства в арабском мире смогут обойти стороной это желание молодых людей к большей свободе и большему доверию к своим правительствам», — говорит Мартин Индик, который дважды был послом США в Израиле, а сегодня является вице-президентом Института Брукингса в США. Те же неутешительные прогнозы — и у египтянина. «Очень некорректно с политической точки зрения говорить такое, но я уверен, что большинство монархий Африки и Ближнего Востока так или иначе эволюционируют в какие-то новые системы, — говорит Осман.
— Монархии через пять-десять лет либо трансформируются в другие формы, либо не будут существовать в принципе». По прогнозам эксперта, самый большой вызов сегодня стоит перед Бахрейном, но он также стоит и перед излишне централизованной Иорданией и перед Марокко. «Если эти королевства не изменят форму правления на конституционные монархии, я боюсь, в течение ближайших пяти лет они также столкнутся с серьезными проблемами», — прогнозирует вице-президент Института Брукингса.
И это — плохая новость. Особенно для ЕС и США, которые очень долго зависели от стабильности в этом регионе (вернее, от энергоресурсов, доступных только в период стабильности). «Эта эра стабильности окончена — по крайней мере, на обозримое будущее, — говорит Индик, предупреждая: — Представьте себе, что сейчас произойдет скачок цен на нефть — сейчас, когда мировая экономика находится в таком плохом состоянии. Но именно это и произойдет, если сейчас, скажем, Бахрейн вновь «взорвется». Кроме того, основы доминирования США в регионе — в том числе в Египте и в Палестине — сегодня также подорваны, в результате Вашингтон оказался в довольно плохой ситуации.
← Повернутися до списку